Марксизм-мадуризм-2: почему для нас так важны события в Венесуэле?

Мы продолжаем рассказывать о ситуации в Венесуэле (см. предыдущую публикацию  "Марксизм-мадуризм. Что мы забыли в Венесуэле?") Сегодня отвечаем на вопросы: а) кто на самом деле поддерживает Мадуро, а кто — Гуайдо, б) есть ли иностранное вмешательство, в) чем это может закончиться на месте и для российского бюджета в частности. Но начать придется с кокаина.

Волосатый палец бога
Помните, в начале прошлого года в помещении, принадлежавшем российскому посольству в Аргентине было найдено почти полтонны кокаина? Запомним эту цифру. Так вот, в начале этого года власти Кабо Верде (бывшая португальская колония Острова Зеленого мыса) задержали судно с полностью российским
экипажем. На борту было 9.5 тонны ... кокаина. Бывший турецкий (!) судовладелец тут же поклялся, что успел продать судно панамскому судовладельцу.
Основные производители кокаина в мире — Колумбия, Перу, Боливия. За исключением Боливии, страны, где растет кока, ведут жесточайшую войну с наркокартелями. А вот Венесуэлу уже много лет обвиняют в том, что через нее идет основной трафик кокаина, более того, в том, что этот бизнес поддерживается
высшими чиновниками и генералитетом Венесуэлы чуть ли не на государственном уровне. Фактически второе после Мадуро, а говорят, и первое лицо в Венесуэле, Диосдадо Кабельо (имя можно перевести как «волосатый палец бога» - пардон за мой испанский). Кабельо — однокашник и ближайший сподвижник Чавеса — находится под персональными санкциями США и некоторых других стран, обвиняющих его в том, что он является боссом накрокартеля «Лос Солес» - «Солнечные» (почти «солнцевские»).
Кокаин — вторая, а может и первая по значимости причина, из-за которой практически все (редкостное для тех краев единодушие!) соседи Венесуэлы по Латинской Америке жаждут скорейшего отстранения Мадуро от власти.

Кто за большевиков, кто - за коммунистов
А теперь о том, кто в мире кого из венесуэльских президентов поддерживает. Выдумок и интерпретаций здесь гораздо больше чем фактов. Из крупных военных держав — решительно за Мадуро Россия и Турция. Китай поддерживает Мадуро, но как-то спокойнее, его он называет просто президентом, а Гуайдо - «временным президентом». Есть официальное заявление МИД КНР в поддержку Мадуро. Но тут
же Китай подтвердил, что ведет переговоры и с Гуайдо. То есть, ни о какой однозначной ставке Китая на Мадуро речи быть не может, Китай рассчитывает вернуть свои миллиарды при любом правительстве.
Из экзотики — за Мадуро вступились Иран и ближневосточная террористическая группировка «Хизбалла», которая осталась безнаказанной после похищения и убийства в 1985 году советского дипломата. Ее, кстати, тоже обвиняют в заработках на наркотрафике.
Из соседей по латиноамериканскому континенту поддержали Мадуро единицы — Боливия, где все в порядке с кокаином и леваки у власти, с оговорками и предложением посредничества — Уругвай, Мексика всего лишь предложила обойтись без насилия и посредничать при переговорах.
Вопреки появившимся в нашей центральной прессе сообщениям о поддержке Мадуро Мексикой, Никарагуа, Белоруссией и даже Испанией с Португалией при просмотре прессы этих стран можно отметить следующее: реакция этих стран скорее нейтральная, а Никарагуа (где у власти опять сандинисты!) вообще неопределенная, если даже не враждебная к Мадуро.

То есть, решительно поддержали Гауйдо почти все соседи Венесуэлы по Латинской Америке. Причин две. Вторую мы назвали выше — это кокаиновый трафик. А первая — чудовищное, беспрецедентное в истории Латинской Америки количество беженцев, вызванное самым глубоким в новейшей истории континента
экономическим кризисом.

Компаньерос из трущоб или Рублевка?
Теперь о том, чем это может завершиться. По старой аналитической традиции предложим три сценария.
Первый. Оппозиция выдохнется и сдуется. Мадуро сказал — хотите выборы, так мы выберем не президента, а новую Национальную ассамблею. И подкрепил угрозу непрерывным участием в военных маневрах — все диктаторы любят размахивать оружием. Но полного доверия к армии нет, поэтому у Мадуро есть еще одна силовая опора - «компаньерос» из трущоб — местные банды, которые в свободное от защиты Мадуро время занимаются привычным делом — грабежами. Показатель убийств в Венесуэле - 130 на 10 тыс. населения — один из самых высоких в мире. Оппозиция в Венесуэле выдыхалась не один раз. И при Чавесе, и при Мадуро. Кроме того, Мадуро и Кабельо все еще в состоянии собирать на свою левацкую демагогию толпы сторонников. Но в этом случае экономический кризис только ускорит свое победное шествие. Вероятность такого сценария на этот раз невелика и отказ оппозиции вести переговоры ради переговоров весьма красноречив.
Второй. Мадуро осознает свои ошибки, испугается и последует примеру Януковича — на Рублевке места хватит. Но на него смотрит не только вся Россия — это, по-видимому, безопасно и Рублевка всегда остается резервной опцией. На него смотрит вся Куба — а вот с этим шутки в сторону. Мадуро наверняка отлично помнит судьбу Сальвадора Альенде. «Президенты не сдаются!», Патриа о муэрте! Так что тут фифти-фифти.
Третий. Пока обе стороны и общество категорически не склонны устраивать очередную гражданскую войну — исторический опыт у Венесуэлы на сей счет имеется. Вопрос — у кого первым сдадут нервы. У оппозиции уже несколько десятков погибших. В отельных городах замечены случаи перехода полиции на сторону народа. Армия блокирует доставку гуманитарной помощи из Бразилии и Колумбии, но делает это неохотно и особо драться с голодным местным населением не стремится. Генералы — это не вся армия, тем более в Латинской Америке. Общий настрой пока говорит о том, что такого сценария все еще можно избежать. К
сожалению, этот вариант пока кажется наиболее вероятным, когда он созреет — вопрос времени.

Их настоящее - наше будущее?
В заключение о том, почему российская правящая элита так болезненно реагирует на события в Венесуэле и вокруг нее. Во-первых, проигрывать всегда неприятно. Терять деньги — тоже. А вот во-вторых, безусловно, есть понимание схожести российской и венесуэльской моделей: зависимость от экспорта нефти,
сверхцентрализация власти со всеми институциональными последствиями. То есть — Венесуэла просто в силу масштаба быстрее прошла по пути, на который Россия вступила, то есть, может статься, что настоящее Венесуэлы — это наше будущее. Занервничаешь тут...