Две судьбы

В Болхунах жили австрийские пленные и герой “Варяга”События, будоражившие весь мир, через сто лет становятся лишь параграфом в учебнике истории, где есть место только для “больших людей”. В то время как война – это трагедия или подвиг каждого отдельно взятого “маленького человека”… Две из тысяч судеб открылись, как открывается книга, благодаря захоронениям на кладбище села Болхуны Ахтубинского района. Австрийцы в глубинке Покосившееся каменное изваяние с завитками, покрытое желтоватой вековой плесенью… Надпись еле читается: “Здесь покоится пленный унтер-офицер Вильгельм Гагеман”. На могиле – старые искусственные цветы. Документов об этом человеке обнаружить не удалось. Ситуацию прояснили старожилы села. По их свидетельствам, раньше подобных памятников на кладбище было много, сейчас же остался всего один. И тот бы, наверное, канул в Лету, если бы не заботливые местные жители, которые вновь установили упавшее надгробие. Как оказалось, захоронения с немецкими именами в российской глубинке принадлежали австрийским военнопленным эпохи Первой мировой войны 1914-1918 годов. В Болхунах рассказали, что австрийцы в селе появились в 1914 году. Они работали в основном на состоятельных жителей. Работы выполняли разные, например строили колодцы. Словом, людьми были мастеровыми, и сельчане относились к ним хорошо. Некоторые иностранцы со временем научились говорить по-русски. Информацию о военнопленных в Астраханской области подтверждают газеты той эпохи: согласно новостным сводкам, первая партия прибыла в губернский центр как раз в сентябре 14-го года. В это время Вильгельма Гагемана дома, в Австро-Венгрии, наверное, ждали родные… Но вернуться на родину ему было не суждено. И теперь цветы ему приносят чужие люди… Наш грозный “Варяг” Ажурный крест и табличка с гравировкой: “Здесь покоится прах героя крейсера “Варяг” Белоусова Дмитрия Яковлевича. 8/XI-1875 – 22/VII-1921”. Памятник установил 27 января 1984 года Совет ветеранов флота, когда отмечалось 80-летие героической гибели судна. Это – про более ранние события, русско-японская война 1904-1905 годов. В год юбилея подвига российских моряков в болхунской школе выпустили боевой листок с объявлением: штаб Комнаты боевой славы просил ребят помочь в сборе информации о местном герое. Ученики записали воспоминания своих бабушек и дедушек, связались с одним из ветеранов “Варяга”, выяснили, что в Астрахани живёт дочь Белоусова, Александра Дмитриевна. Она передала письма и документы в музей села Болхуны. Благодаря инициативе учителей и учеников свидетельства о жизни Дмитрия Яковлевича (копии архивных справок, фото сослуживцев и семьи, газетные вырезки и макет крейсера) бережно хранятся до сих пор. Дмитрий Белоусов был матросом “Варяга”, а точнее – “машинистом первой статьи”. 28 января 1904 года участвовал в бою с японской эскадрой у мыса Чемульпо. Как известно, после героического сражения командованием было принято решение затопить крейсер, а оставшихся в живых членов экипажа – эвакуировать. Белоусов с товарищами попал на английский крейсер “Талбот”. Оттуда он и наблюдал затопление “Варяга”. Ему тогда было 30 лет. Как гласит стенд музея села Болхуны, Дмитрий Яковлевич “за участие в боевых действиях награждён знаком отличия военного ордена”. А ещё наш земляк вёл дневник: стоит только прочитать его строки, и события дней, давно минувших, приобретают иной, личностно окрашенный оттенок. Из дневниковых записей героя крейсера “Варяг” Дмитрия Белоусова: “1904 года, января 26 дня, мы, то есть крейсер “Варяг” и канонерская лодка “Кореец”, вошли в корейский порт Чемульпо. С нами стояли иностранные крейсеры”. “В 10 часов утра командир Руднев получил письмо от японского адмирала, собрал на шканты всю команду и сказал: “Братцы! Нам японцы предложили сняться с якоря, уходить в море, так как 27 января объявлена русско-японская война, а иначе нас атакуют японцы. По закону они должны выпустить из бухты на 5 миль, но они не выполнят. Я уповаю на Бога, да с такими молодцами нам ничто”. Прогремело “Ура!”. В 11 часов мы снялись с якоря”. “Руднев обратился к оставшимся в живых морякам: “Братцы! Берите с собой только первосрочные вещи, а остальное всё бросайте и садитесь на иностранные шлюпки, поезжайте на их суда”.