Ночная продавщица. О любви, ревности и сумасшествии

Ужин перешёл в завершающую стадию, настало время прощаться. Анатолий Георгиевич поискал ключи, обулся и, ожидая Розу Григорьевну, встал у двери своей квартиры. Роза взяла сумочку, подхватила Анатолия под ручку, и они вместе вышли на улицу. Вот уже почти год, как они ходят друг к другу в гости, каждый раз, как только разговор заходит о совместном проживании, находятся какие-то веские причины, которые препятствуют этому.– Ох, как мне надоело тебя провожать, – завёл привычный разговор Анатолий. – Ну осталась бы у меня! – Да как же я останусь, когда я пропущу свою любимую передачу “Мир наизнанку” на “Пятнице”. – Всё, иду заказывать кабельное телевидение! – Давно бы так, давай, а я подключу стиральную машину и пущу квартирантов. Конечно, цены на товары повысились незначительно, но в совокупности очень даже заметно. Вот пустим в мою или в твою квартиру квартирантов, и в наших кошельках заведутся лишние деньги. – Какие к чёрту лишние деньги, сказать по правде, я уже два месяца, как за коммунальные услуги задолжал, концы с концами бы свести! – Вот сейчас, как всегда, поболтаем и разойдёмся по домам. Хватит попусту говорить, давай решим это прямо сейчас. Сколько денег тебе надо на кабельное телевидение и хороший телевизор? У меня есть заначка. Завтра что у нас? – Понедельник! – Замечательно, завтра утром я жду тебя. Пойдём в магазин, купим мне машинку стиральную, без неё за хорошие деньги сейчас квартиру не сдашь, а тебе купим телевизор, и хватит допотопные каналы смотреть. Или ты решил свою квартиру сдавать? – Я ничего не решил, мне вообще всё равно, – сказал Анатолий Георгиевич, хлопая себя по карманам. У него закончились сигареты, а ему очень хотелось покурить. Они уже входили во двор Розы Григорьевны, перед которым, с торца её дома, находился киоск. – Зайдём за сигаретами, – предложил Анатолий, направляясь к киоску. Роза частенько отоваривалась тут по мелочам и знала в лицо всех продавщиц. Сегодня была новая. На весах, чуть ниже стрелок, было приклеено объявление: “Сниму квартиру или комнату (недорого)”. – Кому квартира нужна? – спросил Анатолий. – Мне, только я не одна. – С мужем? – Нет, у меня дочь-школьница. Не успев выйти из магазина, Анатолий закурил, а Роза опять завела про сдачу квартиры. – Знаешь, я, наверное, сегодня заходить к тебе не буду, – сказал Анатолий, – хочу засветло домой вернуться, не хочу спотыкаться в потёмках. Роза не спорила, быстро сняв в прихожей сапоги, она кубарем покатилась на балкон, с которого хорошо был виден киоск. Предчувствия её не обманули, она заметила долговязую фигуру Анатолия, который опять зашел в киоск. Уже стемнело, когда наконец-то из киоска вышел Анатолий с продавщицей. Роза подумала, что сейчас они разойдутся, но они стояли и курили под фонарём у киоска. У Розы ноги окоченели, зуб на зуб не попадал, но она не могла покинуть свой пост, ей хотелось узнать, чем всё закончится, Анатолий один уйдёт домой или с продавщицей? Потом наконец до неё дошло, что эта затея абсурдная, киоск-то – круглосуточный! На второй день Роза свалилась в постель с высокой температурой, ничего из лекарств не помогало, заболела как никогда – и горло схватило, и из носа в три ручья потекло. Она проклинала себя за то, что сняла в тот вечер сапоги, далась ей эта чистота, теперь вот валяется с температурой под 40. В глубине души Роза понимала, что ни сапоги, ни холодный бетонный пол балкона ни при чём, главное – стресс, отрицательные эмоции. Целый год поддерживала отношения с почти любимым мужчиной, и враз, за какую-то долю секунды, его потеряла. Вот вам и дружба, вот вам и “родство душ”! Да ему не нужны ни её дружба, ни родство. Ему другое нужно. Что именно? Вот это и захотела узнать Роза, едва оправившись от болезни. Подходя к киоску, она уже разработала план действий. Если в киоске будет кто-то из старых продавщиц, она скажет: “У вас, я видела, новенькая появилась”, завяжется разговор. Если будет она, то Роза спросит: “Квартиру уже не ищете?”. В том, что на весах уже нет объявления, она была уверена на 100%, ведь за целую неделю, пока она болела, Анатолий ни разу ей не позвонил. За прилавком была она. – Квартиру нашли? – Да, – коротко, словно гавкнув, ответила та. Роза хотела было спросить: “Где? У кого?”, но не могла собраться с духом. Есть люди (Роза им всегда чертовски завидовала), которые везде, где бы они ни находились, какую бы должность ни занимали, чувствовали себя центром вселенной, а все, кто их не интересует – пыль под их ногами. Вот, к примеру, мы сильно обращаем внимание на пыль, севшую на нашу обувь? То-то! Роза отошла в сторонку и уставилась на витрину, в которой отражалась продавщица. Вот что в ней такого, что Анатолия как обухом по голове стукнуло? “Красивая и смелая дорогу перешла”? И не красивая, и даже не сильно молодая. Если Розе под полтинник, то продавщице где-то 45 (по крайней мере, она на столько выглядела). Намного толще Розы, платье трещало на ней, особенно на груди. Губы ярко накрашены, густые волосы неопрятной копной свисали ниже плеч. Роза же любила коротенькие опрятные стрижки, чтобы виднелись её небольшие ушки. Но, если честно, мысленно поставив её рядом с собой, Роза понимала, что проигрывает ей как женщина, от той за версту веяло альфа-самкой. Небольшой передник был почти не заметен на фоне цветастого платья. А Роза? Как с осени надела чёрные брюки, так не вылезает из них, а что – тепло и комфортно, в любую организацию пойти или на встречу, везде подходит такой универсальный наряд, блузки и свитера нужно менять – вот и всё. Но ведь даже в армии у женщин (хронику показывают, как санитарки тащат раненых с поля, а сами все в юбках!) были юбки и чулки. – Что-то вы мне ничего не предлагаете, другие продавщицы мне всегда что-нибудь советуют купить. – А у меня глаз намётанный, я вижу, кто хочет купить что-нибудь, а кто – нет. Роза подумала, что та, может быть, запомнила её, но, посмотрев в равнодушные глаза продавщицы, успокоилась. Вернувшись домой, она захотела позвонить Анатолию, спросить: “Ну что ты в ней такого нашёл?”, но он не взял трубку, и Роза решила удалить его номер. Первые два месяца Роза часто вспоминала Анатолия, потом наконец-то в её жизни появились дни, когда она о нём не думала. В один из таких счастливых дней на пороге появился Анатолий. Не дожидаясь особого приглашения, он разулся и прошёл на кухню, поставил на стол пакет, в котором виднелись бутылка и какая-то закуска. – Я ничего пить не буду, я недавно переболела, до сих пор ещё от лекарств голова болит. – Ну что я один, что ли, буду пить? – сказал Анатолий, доставая содержимое пакета. Пока доставал, болтал без умолку, разговор был про повышение цен, политику, погоду, обо всём на свете, но ни о чём личном. Слушая его, Роза удивлялась, какая в ней произошла разительная перемена: если раньше она ловила каждое его слово, то сейчас думала: “Зачем он несёт эту чушь?”. Анатолий сам налил себе, сам и выпил. – Ну ты хоть чаем меня поддержи! – взмолился он. – Вот я удивляюсь на Путина, зачем он… – Прости, но мне это совсем не интересно, – наконец не выдержала Роза. Анатолий понял, что оттягивать неприятный разговор дальше нельзя. – В тот вечер я вернулся в киоск и предложил продавщице комнату. Она согласилась и на следующее же утро переехала ко мне. Вернее, переездом это не назовёшь, вещей у неё – никаких, одежда её и дочкина, она сказала, что, уходя от мужа, всё бросила. Женщина она удивительная, я от неё как с ума сошёл. – И как это, интересно, проявилось? – спросила Роза, она знала его как очень осторожного, умного человека, он целый год раздумывал, сойтись с Розой или нет, а тут скорость решения – космическая! Анатолий допил бутылку и с осоловевшими от водки глазами стал пояснять. – Я ради неё в кредиты залез. Сначала купил в кредит ей и её дочке дорогие телефоны, потом она призналась, что у неё куча своих кредитов, которые надо как-то перекрыть, для этого я опять взял кредит. Теперь ко мне в квартиру толпой приходят коллекторы. – Кто такие коллекторы, я не знаю? – спросила Роза, но Анатолий не стал пояснять. – Послушай, Роза, можно, я у тебя хоть немного поживу? Роза рассмеялась и выпроводила за дверь бывшего друга.