Пили кровь во сне, а на казнь слетелись вороны: следствие ведут колдуны

В Астрахани XVI века, на заре ее обустройства, кипела бурная жизнь, полная интриг, военных опасностей, политических игр, заговоров и загадочных убийств. Подробности одного “триллера” сохранил астраханский краевед рубежа XIX-XX веков Петр Хлебников, собравший данные из многих источников, нам уже недоступных.Ничто не предвещалоШел 1589 год. Только недавно, летом 1588 года, прибыл в Астрахань новый воевода, Федор Михайлович Троекуров, а его “товарищем”, то есть замом, стал князь Василий Тюфякин. Первый ведал самим городом, а второй – острогом.На них была возложена важнейшая миссия – обеспечить “строение каменное”, то есть возвести из кирпича прочные стены кремля и посада вместо деревянных. Сама технология работ в такой специфической местности, как наша, и без того задала отцам города задачку. Надо было правильно подобрать известь для приготовления прочного и надежного строительного раствора. Часть ее решили брать новую – и везти сырье издалека, с Самарских меловых гор, а вот другую часть попросту брать из развалин “Сараев”, то есть бывших золотоордынских столичных городов. Вопрос решался долго, велась переписка с Москвой, сам царь Федор Иванович подключился к делу и привлек в помощь знаменитого мастера Федора Коня. В общем, проблем у властей хватало. И тут…Чёрное делоТатарский царевич Мурат Гирей был давним союзником русской администрации. Еще Борис Годунов сделал ставку на этого крымского аристократа, который был обижен на своих соплеменников: его отец, крымский хан Магмет Гирей, был убит из-за придворных интриг. Вместе с братом Мурат стал служить царю Федору Иоанновичу. Сначала он жил в Москве, при дворе, но в 1586 году отправлен в Астрахань с важной миссией. Вероятно, на него возлагалась “задача-максимум” – идти в Крым с войском, захватить там власть и стать верным союзником Москвы. Поселили царевича с семьей и большой свитой в лучших частных “дворах” в пределах Астрахани, предоставили все удобства и оказывали всяческий почет.Мурат Гирей успешно служил: радел о сближении с Москвой мусульманских соседей Астрахани, в частности, настаивал на том, чтобы “ногаи и черкесы” присылали к астраханским воеводам “закладчиков”, то есть заложников, которые могли бы обеспечить соблюдение обоюдных соглашений. Такова была практика тех лет. Он пропагандировал пользу союза с русскими, чем вызвал недовольство крымского хана, который видел в царевиче соперника. Кроме того, недовольны были и ногайцы, считавшие, что интересы Москвы он ставит выше местных. Дошло до того, что часть ногайских мирз (аристократов) вместе с семьями бежали в Крым, не желая давать своих знатных заложников, на чем настаивала администрация Астрахани. Они даже попросили защиты у турецкого султана, от него ехал гонец, чтобы “привести ногаев к шерти” – то есть заключить с ними соглашение…И тут вдруг Мурата Гирея и всю его ближнюю свиту поразил неизвестный недуг – очень странная болезнь. Воевода Троекуров сразу подумал о намеренном отравлении. Но – не только. Вполне в духе того времени, помимо вполне земных и физических причин, у болезней искали и причины метафизические, или попросту сверхъестественные. Иными словами, Троекуров заподозрил еще и… порчу.Царевича “испортили”Разумеется, расследование начали сразу и с привлечением всех имеющихся ресурсов. Сам воевода отыскал в Астрахани “лекаря-арапа”. Восточный специалист осмотрел в первую очередь самого царевича и заявил, что тот действительно “испорчен” некими ведунами. Вылечить же его можно, только если ведунов этих найдут и приведут.Воевода послал в татарские слободы у Астрахани и селения русских ратников, причем во главе с тем самым “арапом”. И где-то там им и удалось захватить загадочных “ведунов”, которые признались, что посланы были из “улусов казыевых ногаев”. Версия об умышленном отравлении или порче подтверждалась.Затем применили старые добрые методы расследования – то есть пытки. Ведунов пытали долго и жестоко, и они “сознались”, что если кровь “испорченных” “не замерзла” и “не умерла”, то им можно помочь.Дальше начались собственно “следственные действия”. Все тот же арап, “многий знатец”, велел ведунам “из себя метати кровь в лохань”. Ведуны повиновались и – “выметали из себя всю кровь, кою татарове и татарки перепорчены с царевичем”. Затем арап стал спрашивать ведунов, кому какая кровь принадлежит. И они стали признаваться все по порядку, “коя кровь не замерзла и того кровью помажут которого татарина или татарку, и он жив станет”. Кровь же царевича и царицы, то есть его супруги, “все замерзли”. И ведуны сообщили, что помочь им уже нельзя – они умрут. Так и вышло. Скончался и Мурат Гирей, и его жены, и часть свиты.Эффективные методыСлучай был таким жутким, что воеводы решили перестраховаться и обратились в Москву за помощью в расследовании. Сам царь встревожился и выслал в Астрахань (“спешно командировал”) думного дворянина Астафия Михайловича Пушкина. Он прибыл на место преступления, и под его руководством следствие возобновилось.Сначала продолжили пытать ведунов. Ничего нового, однако, от них не узнали. Снова на совет вызвали загадочного арапа – “многаго знатца”. Видимо, опасались, что ведуны снова применят свои колдовские методы или же молчат, будучи защищены неким заклятием. Поэтому арап велел принять меры для противодействия чарам. Для этого при очередной пытке ведунам в зубы надо было вложить конские удила, пытаемых повесить за руки у стены, и бить затем не по их телу, а рядом с ними – по стене.Как только все это проделали, ведуны “стали виниться” и признались, что портили царевича, царицу и их свиту тем, что… пили из них кровь во сне!Все прояснилось. Дело закрыли. Воеводы на радостях приговорили ведунов-вампиров к смертной казни через сожжение.Казнь совершил все тот же арап. Последний “магический” штрих в этом деле – странное поведение животных. Пока ведунов жгли, слетелось множество ворон и сорок, но как только казнь закончилась – все они тут же исчезли…