Что показала встреча Путина с Эрдоганом?

Говорят, от любви до ненависти один шаг. Как оказалось, на обратный путь тоже не требуется много времени. Впрочем, российско-турецкие отношения никогда похожими на любовь не были, а, скорее, на прагматичный расчет стратегических конкурентов – и это еще мягкая формулировка.

Ложки нашлись, но... Встреча двух президентов в Питере оставила двойственное впечатление: вроде бы турки пошли на попятную и извинились, но извинения как-то выглядели смикшированными и не слишком определенными, во всяком случае о сбитом Су-24 говорили как об “известной трагедии” и “известном событии”. И это после громогласных даже не жестких, а оскорбительных заявлений с обеих сторон всего полгода назад. Инцидент был списан на заговорщиков – так удобнее обеим сторонам. Далее. Кажется, договорились о восстановлении чартеров, разморозке “Турецкого потока”, строительстве АЭС и постепенной отмене эмбарго на турецкие овощи и фрукты. Для первой встречи после такой эмоциональной вспышки вроде бы отличный результат. Но что-то настораживает. Например, уверенность Эрдогана. Это раз. И многочисленные оговорки по поводу восстановления совместных проектов и торговли. Это два. И многочисленные сливы о посредничестве президента Казахстана Назарбаева, руководителя Дагестана Абдулатипова, турецкого бизнесмена и прочих лиц. Сирийский фактор Попробуем разобраться в контексте событий. Эрдоган только что продемонстрировал всему миру свою всенародную любовь – за пару дней до встречи “в верхах” в Стамбуле прошел пятимиллионный (а то и больше) митинг в его поддержку. Причем народ пришел искренне, на автобусах по разнарядке никого с предприятий и из учреждений не свозили и гонорары за участие на раздавали. Это раз. Эрдоган победителем прошел через чистилище, в котором он мог потерять не только кресло, но и голову. Это вторая вероятная причина его уверенности. Есть и третья, о которой не очень любят говорить наши СМИ. Как раз накануне встречи повстанцы разгромили в сирийском Алеппо группировку асадовских сил, неделю назад замкнувшую кольцо окружения вокруг мятежного города и уже праздновавшую окончательную победу в этом стратегическом театре военных действий. И вдруг такой облом. Активная деятельность российских ВКС не смогла удержать наступающих, костяк которых составила теперь уже бывшая Ан-Нусра, запрещенная в России террористическая организация. Чудес не бывает: мятежники получали интенсивную подпитку обученными боевиками и тяжелой техникой с турецкой территории. Самое скверное в этой истории, что теперь для оставшихся примерно 300 тысяч жителей от некогда почти трехмиллионного Алеппо боевики – спасители, прорвавшие блокаду и привезшие воду и продукты бедствующему населению. “Лечить” эту проблему в специфических ближневосточных условиях почти невозможно. Турецкий поток на Запад Далее. За сутки до встречи Путин – Эрдоган в Баку прошла встреча президентов России, Ирана и Азербайджана, на которой, в частности, обсуждалась и будущая повестка российско-турецкого саммита на высшем уровне. Наивно предполагать, что совместные российско-иранские усилия подтолкнут Турцию к смене вектора с Запада на Восток, от суннитского мира к шиитской “оси сопротивления” и пересмотру позиций в отношении Сирии, даже несмотря на очевидную заинтересованность Турции в развитии экономических отношений с Ираном. Можно предположить, что посредничество Азербайджана в урегулировании российско-турецкого конфликта также было существенным, учитывая теснейшие этнические, экономические и даже родственные связи между двумя странами. Напомним, что активизация газового проекта “Турецкий поток” была предпринята Россией в конце 2014 года после окончательного разрыва с европейским проектом “Южный поток”. Несмотря на некоторую даже нашу экзальтацию по поводу перспектив новой трубы, турецкая сторона инициативу восприняла чрезвычайно прохладно и потребовала учета своих далеко не скромных интересов. Турция, безусловно, понесла потери от российских санкций, но эти потери ни в туристическом секторе, ни в аграрном не были критическими. С другой стороны, мы не могли разорвать отношения, например, по поставкам турецких комплектующих для наших автозаводов. Так что с санкционной войной тоже не все однозначно. Мы не заинтересованы в углублении разрыва. Войти в коридор Дополнительным фактором риска для России является транспортный коридор, который выстраивается от китайского Урумчи через Казахстан, Каспий, Азербайджан, Грузию до Стамбула и далее в Европу. Побывав несколько дней назад в Азербайджане, автор убедился, в каком темпе здесь строится транспортная инфраструктура. Если еще лет 10 назад поездка от Баку до Гянджи была пыткой, то теперь Азербайджан покрыт сетью европейского качества автобанов, которые являются составной частью “Экономического пояса Шелкового пути”. Интенсивная стройка дорог идет и в Казахстане. Углубление разрыва с Турцией неизбежно приведет к “отключению” России от этого транспортного коридора, а это плохо. Лучше попытаться в проекте поучаствовать. А для участия ссоры не нужны. Тем более, что уже одна война за коридор (тогда исключительно трубопроводный) уже была в 2008 году. Турция также заинтересована в публичной демонстрации своей готовности повернуться обратной частью тела к надменному Евросоюзу и даже к США, не выдающим главного раздражителя Эрдогана – Гюлена, обвиненного в организации попытки путча, участии в крупнейшей масонской ложе. Курдский вопрос, на который Россия традиционно может влиять уже не первый десяток лет, тоже со счетов сбрасывать не стоит. Так что худой мир лучше доброй ссоры для нас всех. И это понимание заставляет искать точки соприкосновения там, где это возможно. Но это не “дружба и любовь”, а трезвый расчет, и противоположность взглядов и интересов никуда не делась и не денется в обозримом будущем.